Курляндские брудастые борзые (курляндские клоки)

Курляндские брудастые борзые (курляндские клоки)

Курляндских брудастых борзых надо считать прямыми потомками борзых, приведенных каким-то (?) народом арийского происхождения, поселившимся на берегах Балтийского моря за много столетий до начала христианской эры. Что брудастые борзые были главною охотничьею собакою норманнов — это не подлежит никакому сомнению, и хотя указания на брудастых борзых у кельтов мы встречаем ранее, чем исторические сведения о набегах норманнов, но нельзя не обратить внимание на то, что распространение брудастых борзых в Западной Европе почти совпадает с областью владычества этого беспокойного народа. О больших быстрых собаках, сопутствовавших морским разбойникам, грабившим берега Шотландии, упоминается в балладах Оссиана. В скандинавских сагах, вероятно, найдутся какие-либо подробности о страшных собаках, помогавших норманнам в их набегах. Бекман говорит, что норманнские викинги держали, кроме стай гончих (?), сотни борзых и травильных собак, называвшихся grehounds, с которыми добывали кабанов и оленей. Самое название grehound, тождественное с английским grelhound, показывает, во-первых, что эти собаки были борзые, а во-вторых, что последнее название и сами собаки были скандинавского происхождения. С этими норманнскими grehound'ами добывалось в обширных лесах Скандинавии такое количество зверей, что мясо солили и употребляли для провианта кораблей. Этим пока ограничиваются наши сведения о норманнской борзой, и в средние века о ней, сколько известно, не упоминается ни в одном охотничьем сочинении, хотя, быть может, кое-что и будет разыскано в статьях, хрониках и летописях. В современных шведских книгах об охоте и собаках Скандинавского полуострова о брудастых борзых, кажется, вовсе не говорится. Косвенное указание на балтийских борзых можно видеть лишь в словах одного из французских авторов, что в средние века борзые доставлялись из Англии и Северной Европы, т. е. из Скандинавии или Северной Германии. Как мы видели выше, о брудастых борзых в Англии также не упоминалось в течение многих столетий до XVI века, как будто их вовсе не существовало. Не так давно найденные близ Балтийского побережья в России ископаемые остатки крупных собак борзовидного склада, резко отличавшихся от собак первобытных обитателей Европы времен каменного века, несомненно принадлежали брудастым борзым, приведенным арийцами в очень давние времена, в эпоху так называемого бронзового и железного веков. Отсюда эти собаки через Данию распространились на Скандинавский полуостров. Берега моря были в те времена наиболее населены, да и самая ровная и низменная местность Дании, Северной Германии и нынешних прибалтийских губерний представляла более удобств для охоты с быстрыми собаками. Но в древний и средневековый периоды германцы, славяне и литовцы охотились исключительно на крупных зверей — зубров, лосей, медведей и кабанов, для которых требовались не столько резвые, сколько сильные собаки. Поэтому брудастые борзые по необходимости должны были здесь часто смешиваться с крупными травильными собаками-мордашами, иногда в такой степени, что утрачивали свой брудастый тип. Германские народы никогда не отличались любовью к скачке и охоте с борзыми, а потому и вели среднюю породу — догов, более резвых, чем мордаши, но с более складными челюстями, чем у борзых хортых и брудастых. Таким образом, весьма возможно, что к концу средних веков брудастые борзые почти совсем перевелись как в Северной Германии, так и в Дании со Скандинавией, будучи вытеснены датскими догами. По крайней мере, о первых мы не встречаем никаких известий до XVII столетия. К этому времени крупные звери в Северогерманской низменности были уже почти уничтожены и их заменили волки, размножению которых способствовали почти непрерывные войны. Но травильные собаки оказались малопригодными для волков, так как они могли догонять лишь молодых волков. Британцы именно потому сохранили и усовершенствовали своих борзых, как хортых, так и брудастых, что у них в средние века уже не было других крупных зверей, кроме волка и оленя, требовавших быстроты. Поэтому неудивительно, что именно с этого времени брудастые борзые снова выступают на сцену и спрос на них значительно увеличивается. А так как лучшие собаки для охоты на волков сохранились в Ирландии, то оттуда главным образом и вывозились производители для восстановления и улучшения исчезавшей породы балтийских брудастых. Надо полагать, вывоз ирландских волкодавов был весьма значителен, если он вызвал упомянутый акт Кромвеля. Мы знаем, что в конце XVI столетия король датский Христиан IV получил в подарок от шотландского короля Иакова VI 10 шотландских борзых. Август Сильный, курфюрст саксонский и король польский, также получал ирландских брудастых, а затем, уже из русских источников, нам известно, что брудастые борзые неоднократно получались из Англии курляндскими дворянами. Что Курляндия, вообще страна ливонских рыцарей, была коренным местонахождением брудастых борзых, доказывается тем, что у немецких писателей 17-го и 18-го столетий большие жесткошерстные борзые с бородой и усами всегда назывались курляндскими. Гидингер, немецкий художник прошлого столетия, дает изображение такой собаки под названием «немецкая, или коротко-жесткошерстная обыкновенная борзая». Находясь в постоянных сношениях с русскими, особенно со времен Петра Великого, курляндские бароны несомненно заимствовали у русских дворян и самый способ травли с борзыми при содействии гончих и получали из России псовых собак взамен своих брудастых. Мы знаем, что 150—200 лет назад здесь было две или даже три самостоятельные породы борзых: брудастые с короткою щетинистою шерстью, сходные с ирландскими и шотландскими, от которых, вероятно, и происходили так называемые космачи, или курляндские клоки, отличавшиеся более длинною и косматою всклокоченною псовиной, и которых можно считать вследствие условий климата коренной балтийской породой. От этих клоков и русских псовых произошла новая порода, составляющая как бы переходную форму от брудастой к псовой борзой — именно так называемые курляндские псовые, уже без бороды и усов, но с длинною и курчавою псовиной. А потому относящиеся к псовым, «у оных, — говорит В. Левшин в своей «Книге для охотников», — голова, уши, ноги до колена и хвост (?) были как бы выбриты, прочее же тело покрыто густою шерстью». Более близкое знакомство русских охотников с курляндскими борзыми начинается с Петра II, но особенно во времена бироновщины. Из писем Артемия Волынского к князю (?) Салтыкову в 1734 г. мы видим, что в правление герцога-временщика псовые охотники сильно увлекались брудастыми борзыми, без сомнения, курляндскими. Во всех письмах Волынского говорится преимущественно о брудастых или хортых, между тем как на псовую борзую только намекается в письме Наумова к Салтыкову. Волынский в своих письмах несколько раз говорит о черных и чубаро-пегих брудастых, о брудастой суке Татарке (?) и справляется об их резвости, не упоминая, однако, о злобности. Что русские охотники конца прошлого столетия очень ценили злобность брудастых борзых и получали этих собак из Курляндии, видно из рассказа Меленона Вагунина (псевдоним), помещенного в «Журнале коннозаводства и охоты» за 1842 г. (февраль). Автор передает со слов княгини Ф. Ф. Барятинской почти беспримерный случай приемки огромного матерого волка из-под одной борзой, происшедший в 1785 году. Князь Гавриил Феодорович Барятинский, как оказывается, постоянно посылал своего ловчего в Курляндию (за борзыми) и Кострому (за гончими). Ловчий привозил из Курляндии немало собак, потому «что тамошние собаки больно грузны и против наших ничего не стоят». В 1779 году он привез оттуда Рид-Капа, выписанного из Ирландии курляндским помещиком Блюмом и присланного последним в подарок князю. Это была собака необыкновенной величины, силы, резвости и красоты. Рид-Кап, известный всем современным охотникам, прожил, однако, не более 2 лет, убившись за лисицею. Дети его (от псовой суки) вышли еще лучше отца. Один из них был знаменитый волкодав Зверь, которым был затравлен в одиночку огромный волк, правда только на 4-й версте, что говорит о силе собаки, но не рекомендует ее пруткость. Об этом подвиге узнали в Петербурге (Зубов) и настаивали на присылке Зверя. Однако были посланы двое детей Зверя; «один был очень похож на отца — такой же большой, глаза навыкате, щипец сухой, ребра длинные, такой же серый и также окликан Зверем». В прибалтийской исторической охотничьей литературе мы не могли разыскать никаких указаний на борзых в Курляндии, хотя сведения о них со временем будут разысканы в частных письмах, подобных упомянутым письмам Волынского, и, быть может, в рукописных мемуарах По справкам, брудастых борзых в Остзейском крае теперь нет, во всяком случае, они составляют там большую редкость, чему причиною надо считать большой налог на борзых (в 15 р.), как в Царстве Польском. Известно, что в Германии (Пруссии) курляндские борзые встречались еще в начале этого столетия. У русских псовых охотников, как, вероятно, у остзейских баронов, брудастые борзые были нередки до начала 60-х годов, но есть основания думать, что брудастые борзые в центральных губерниях были большею частию шотландского происхождения. Старинные псовые охотники держали брудастых борзых на своих псарнях вместе с псовыми борзыми специально для травли волков и нередко с целью увеличения злобности скрещивали обе породы, придерживаясь типа псовых. Известнейшие своею злобностью псовые фамильных пород несомненно имеют подмесь крови брудастых. На московских и петербургских выставках брудастые борзые показывались очень редко, а последние годы о них уже вовсе не слышно. На 1-й очередной московской выставке были очень типичные дирхоунды Рошфора, выписанные из Англии; затем в 1878 г. в Петербурге выставлялись охотою его императорского высочества великого князя Николая Николаевича очень рослые (до 17 в.) серые брудастые породы Запольского в Харьковской губернии. Позднее показывали брудастых Г. А. Чертков (шотландских); кажется, М. С. Сухотин, Мухин (Грубиян, на XIV очер. выставке). При замечательной злобности брудастых и модном увлечении нынешних псовых охотников волчьею травлею надо удивляться пренебрежению их к этой породе и тому, что они вовсе не интересуются реставрируемою породой ирландских волкодавов, пользовавшихся такою славою у наших дедов и прадедов. Очень хорошее описание брудастых борзых, судя по всему именно курляндских, а не шотландских, находится в книге Губина, откуда и заимствуется. Брудастые борзые представляют тип собак средней величины и отличаются от других пород борзых собак необыкновенно жесткою псовиной, длинными жесткими бровями, такими же усами и некоторыми отличительными признаками своих частей. Рост брудастых борзых приблизительно средний, но преимущественно кобели бывают около 16, а сука около 15 вершков. Пo виду брудастые борзые скорее прямостепы, но при этом должны быть непременно с легкою напружиной как у кобеля, так и суки. Голова средней величины, с прилобью или круглолоба; щипец средней величины; лоб скорее широкий и выпуклый. Глаза обыкновенные, с нависшими над ними жесткими бровями. Уши продолговатые и очень маленькие, постоянно находятся в откладе; зарез ушей правильный, но только концы ушей не могут соприкасаться между собою, как у борзых псовой породы. В возбужденном же состоянии брудастые борзые приподнимают уши, как и все чистокровные борзые с ушами в откладе, и только никогда не бывают с ушами конем и в чепце. Шея средней длины, пропорциональна росту собаки, и хотя скорее коротка, чем длинна, но тем не менее правильна. Грудь широкая, выпуклая; соколок груди заметно выдается из-за плеч вперед и не образует глубоких западин. Плечи полные, мускулистые. Движения в локотках свободные. Ребра очень бочковатые, но не низкие, во всяком случае, не выше локотков. Подхват тонкий, но не особенно высокий. Черные мяса полные, хорошие. Ноги прочные, сухие и костистые; пазанки средней величины, скорее низки, чем высоки. Лапа небольшая, с плотно прижатыми костистыми пальцами, хотя и продолговатая, но тем не менее круглее, чем лапы борзых других пород. Постанов ног правильный, и задние ноги скорее прямые, чем лучковатые. Правило брудастой борзой должно быть вокорот, то есть короче правила чисто псовой борзой, так что при измерении его известным способом оно не должно доставать до первого маклока на полпальца или на одну четверть вершка; притом прочное в основании и к концу тонкое, оно должно быть всегда в себе свободно. В рыску брудастые борзые всегда несут правило высоко приподнятым в чистом серпе или в полукольце. Псовина брудастой борзой составляет исключительный признак ее породы и должна быть скорее длинной, чем короткой, вследствие чего псовина у брудастых борзых достигает нередко полуторавершковой длины, но притом она клокаста и жестка, как у тюленя. Только ноги с передней стороны и лапы бывают покрыты жесткою, короткою псовиной, все же остальные части собаки должны быть покрыты одинаково длинною клокастою и жесткою псовиной, не исключая даже головы, которая еще вдобавок украшается густыми, жесткими и длинными волосяными бровями и усами; одни только уши должны быть покрыты сравнительно мягкою и очень короткою, наподобие мышиной шерсти, псовиной. Правило брудастой борзой привеси не имеет, а кругом должно быть покрыто одинаковою жесткою псовиной равномерной (?) длины с псовиной обыкновенной (!) и только к концу заострено. Вообще брудастые борзые уборной псовины, отчесов и привеси не имеют. Настоящий окрас брудастых борзых: красный, половый, грязно-половый с мазуриной, красный с мазуриной, черный и черный в подпалинах (!). Линька у брудастых борзых начинается с первых чисел мая и оканчивается к августу месяцу совершенно; характер очень скоросый (сварливый), но вместе с тем бывают вежливы и послушны. Рыск веселый и всегда на рысях. Резвость брудастых борзых средняя как на коротке, так и в полях; по при этом бр. б. очень азартны, поимисты и злобны. Сравнивая это описание русской брудастой с описанием дирхоунда, можно видеть, что между ними есть многие, хотя и несущественные, отличия. Так, например, у первых голова грубее и одета более жесткою и длинною псовиной; уши более прижаты к шее; грудь шире, ребра выпуклее, спина прямее; задние ноги короче; хвост короче; псовина хотя не длиннее, но неровная — клочками и взъерошенная. Окрас шотландских борзых преимущественно серый в различных оттенках; черная же масть, тем более черная с подпалинами, им вовсе не свойственна, да и у русских брудастых подпалины должны означать примесь гончих.